Сергей Майоров - «Я не придворный журналист»

Обычно избегающий давать интервью автор «Истории в деталях» сделал исключение для читателей «Газеты Дона»

- Вы выходите в эфир ежедневно. Где берете сюжеты для своих историй?

Сергей Майоров - Истории рождаются по-разному. К примеру, как-то сижу в аэропорту Нью-Йорка, открываю журнал и читаю, как крошечный аэропорт Гэндэр в Канаде стал спасением для многих, кто так или иначе соприкоснулся с событиями 11 сентября. Когда закрыли небо над Нью-Йорком, оказалось, что в полете находятся около пятисот самолетов. Из них двести прошли «точку возврата» – на обратную дорогу не хватило бы топлива. Тогда было принято решение посадить эти самолеты на острове Ньюфаундленд. Аэропорт города Гэндэр, с населением в пять тысяч человек, принял 132 самолета, порядка двадцати тысяч пассажиров. Людей разобрали по домам, селили в церквях, школах, варили еду на костре, кто-то кому-то помогал с нижним бельем. Это такая история человеколюбия! Мне она очень понравилась. Когда же встал вопрос, что доброго, светлого показать на Рождество (очередной набор поздравлений от звезд – это просто смешно), мы сразу решили, что покажем историю про аэропорт о том, как люди могут быть друг другу не волками.

- По какому принципу вы отбираете героев?

Сергей Майоров - Главный наш принцип - не брать то, что лежит на поверхности. Когда мне сообщают, что состоится долгожданный концерт Аллегровой в Кремле, я понимаю, что даже «утюг» может написать о «нелегком творческом пути певицы». Мы пропускаем это событие. Когда же узнаем о дне рождения знаменитого Хоботова из «Покровских ворот», сразу берем билет и мчимся в Санкт-Петербург. Наша задача – не идти на поводу у публики, а формировать ее вкус. Собрать у экранов людей думающих, современных, динамичных, которые понимают, что от просмотра «Дома-2» и криминальных разборок ничего полезного не получишь. Наряду с сюжетами об известных людях, мы рассказываем истории не менее любопытных персон, но, быть может, не столь известных широкой публике. К примеру, сюжет о популярном и растиражированном Паше Артемьеве, солисте группы «Корни», мы соединили с историей неизвестного широкой публике Энди Уильямса (американский композитор - прим. ред.). Но при этом и Артемьева постарались показать необычно. Оказалось, что Паша пишет замечательную музыку, в том числе и в классическом жанре. У него удивительная мама – популярный писатель детективов в Германии, а отчим -знаменитый пианист Константин Лившиц. Думаю, что снять эпизод, когда Паша вместе с мамой идет в консерваторию на концерт отчима – большая журналистская находка.

- Как складываются ваши отношения с героями. Часто ли они недовольны трактовкой событий?

Сергей Майоров - Друзьями с героями «Историй» мы не становимся. Очень боюсь зависимости, понимаю, что можно легко превратиться в придворного журналиста. Мои друзья – это коллеги по цеху и люди, не имеющие отношения к телевидению. Среди них есть риелторы, врачи, учителя, сотрудник страховой компании. Есть актеры. Но не очень известные...

Была масса историй, на которые люди могли обидеться. Но до судебных процессов и открытых конфликтов не доходило. К примеру, Николай Басков обиделся на то, что я рассказал о его творчестве не так, как ему хотелось бы. Но, что делать, когда перед вами сидит герой, который два часа втирает о своем великом творчестве... Почему Фрэнк Синатра – великий? Потому что в его жизни было все – секс с Мэрилин Монро, наркотики, Лас-Вегас, история «Крысиной стаи». Он мог сказать Кеннеди все, что считал нужным. Был период забвения и отлучения от эстрады... И когда ему исполнилось восемьдесят лет, на сцену во время премьеры «Волшебного голоса Синатры» в Мэдисон-сквер-гарден вышли все знаменитости. Они понимали, что перед ними человек, который мог спеть так, что женщины покрывались мурашками. Потому что в нем было все: и ангел, и страсть, и порок... А когда человек, благополучный, лоснящийся, говорит о своем «великом» творчестве, о творчестве Волочковой и Кобзона, как о чем-то таком, что мы просто должны падать ниц, понятно, что никакой истории из этого не получится. А будет мотивчик «спи глазок, спи другой». Поэтому наш журналист придумал тему – посмотреть на историю Баскова через его фанаток, которые ездят за ним по всей стране, кладут на сцену желтые розы, выпускают свою газету и даже сочинили гимн в честь Баскова на музыку Верди.

Причем нам страшно повезло – в Нижний Новгород съехались фанатки со всей страны. Они сняли какую-то квартиру, мастерили бейджики, делали прически, принимали в фан-клуб новых поклонников. Получилась очень смешная история – Николай рассказывает о своем творчестве, а они о себе. Но Басков – человек без чувства юмора, его реакция была такая: «Вы показали каких-то идиоток, которые портят мою репутацию и у зрителя складывается впечатление, что меня слушают одни старые маразматички».

И все же гораздо больше людей, которые звонят и благодарят нас за передачу и свою историю.

- Об интригах в телевизионной среде ходят легенды. Вам удалось избежать интриг?

Сергей Майоров - В моем случае все было безболезненно – я пришел на телевидение «по блату». Меня за руку привела Анна Шатилова. Я стал редактором «Кинопанорамы» и впервые понял, что такое телевидение. Как журналист начал готовить рубрику о кумирах. Потом работал в «Теме» Влада Листьева. Один из моих материалов был посвящен краже урана с перерабатывающего завода одного из провинциальных российских городов. Предприятие было градообразующим, работы не было никакой, и народ, чтобы выжить, начал воровать уран. Одна женщина вынесла двести килограммов радиоактивного материала и держала его под ванной, где мыла своих детей. Людям казалось, что все это можно как-то переправить на Запад и продать. В результате кто-то получил смертельную дозу радиации, а кто-то попался и сидит в тюрьме.

Каждый второй ребенок в городе болел лейкемией – уран попадал в воду. Большинство мужчин к тридцати годам становились недееспособными, а женщины, чтобы заработать денег и родить ребенка, становились проститутками. Но данному сюжету не суждено было выйти в эфир – последний съемочный день был 1 марта – день, когда не стало Влада.

Позже была работа на НТВ – я вел десятиминутку «Новости шоу-бизнеса». После кризиса 98-го года передачу закрыли, и я год не мог найти работу. Затем была стажировка в CNN, год я прожил в Атланте, работая редактором по теме «Восточная Европа». Все складывалось довольно удачно, но в какой-то момент я почувствовал себя неуютно в Америке и в 2002 году вернулся в Россию. Мы начали делать программу «Публичные люди», которая потом трансформировалась в программу «История в деталях».

Когда меня спрашивают, есть ли передачи, на которые мы похожи, я всегда отвечаю: «Да, это «До и после полуночи» Владимира Молчанова. Это был удивительный проект, которого очень не хватает нашему телевидению. Мы стараемся coxранить их доверительные интонации.

- Теперь ваша передача будет выходить и на ростовском материале.

Сергей Майоров - В каждом городе есть масса удивительных историй, потрясающих людей, о которых нужно рассказывать. Возьмем, к примеру, сюжет о замечательном ростовском режиссере-документалисте Расторгуеве, не раз получавшем Гран-при Амстердамского кинофестиваля документального кино. Чего стоит один его фильм о жизни бомжей! Кадры о том, как женщина-бомж рожает на вокзале просто шокируют зрителя. Но это жизнь, это правда. Зачем ребенок пришел на этот свет? Что его ждет? Или, к примеру, любопытный фильм Расторгуева о жизни солдат. Материал снимался в Чечне, между боями, когда у солдат есть время привести себя в порядок и помыться в бане. Может быть, кто-то из них моется перед смертью. Или возьмем замечательного поэта-песенника Юрия Ремесника, который написал в принципе все хиты Малежика. Удивительно тонкий человек, который проработал всю жизнь крановщиком.