Небольшой особняк в центре Москвы. Полуподвальное помещение с ремонтом. Раньше здесь было посольство Кубы. Теперь – это остров телевизионной свободы «Истории в деталях» (канал СТС) отпраздновали день рождения.
Три года – это 1230 сюжетов (и с каждым днем больше), десяток стран, фотни городов. И вдобавок ТЭФИ за лучшую информационно-развлекательную программу.

Люди

Длинный коридор увешан фотографиями. Мужчины и женщины, блондины и блондинки, брюнетки, рыжие и кое-где даже лысые – разношерстный коллектив единомышленников. Сорок человек. Целый взвод и еще чуть-чуть. И Майоров – главком. Все с него начиналось. Раньше, бывало, переписывал каждую фразу, чтобы показать, как нужно. Теперь нашлись другие надежные руки, светлые головы и точные слова.

«Истории в деталях» – это: актеры Сергей Майоров и Алексей Дружинин, филологи Дмитрий Сапун, Светлана Стешкова и Светлана Денисова, драматург Иван Коновальцев, социолог Лидия Григорьева, несвершившийся выпускник института культуры Сергей Мартыненков, историк Татьяна Николаева, инженер-строитель Ольга Каймакова, журналист Любовь Камырина...
Сергей Майоров:
– Команда подбиралась традиционно. Методом проб и ошибок. Один режиссер, который давно уже с нами не работает, порекомендовал нам одного парня. Сказал: «Не знаю, как насчет автора – он ленивый как баклан, но может попробовать в качестве продюсера». А Иван Коновальцев оказался не ленивым бакланом, а одним из самых трудоспособных авторов.
– Редакция «Публичных людей» на ТВС располагалась в здании РИА Новости. И там комната бухгалтерии оказалась напротив дамского туалета. По фэн-шую туалет притягивает все плохое – а на ТВС тем временем начались задержка зарплаты и проблемы с финансированием. И кто-то посоветовал повесить календарь – отталкивать эту нехорошую энергию. Там на картинке была стильная девочка в очках, похожая на Гарри Поттера. Через два дня позвонила Люба Камырина с радио «Максимум» и сказала, что хочет взять интервью и попробовать у нас поработать. Она приходит, смотрит на календарь: «Ой, моя фотография!» Выходит, чтобы оттолкнуть что-то плохое, мы притянули к себе очень хорошее! На сегодняшний день в журналистике Люба – настоящая звезда.
– Лида Григорьева – один из самых опытных и ярких продюсеров. Еще не учась в университете, она преподавала на курсах французский язык. В 18 лет она надевала очки и становилась для всех Лидией Михайловной. А по профессии она социолог, но работала на ТВС в спортивной редакции, и когда пришла к нам, первое время снимала исключительно спортсменов. Однажды Лиде кто-то позвонил, она поговорила по-французски. Так выяснилось, что она в совершенстве знает язык. Лида стала нашим первым продюсером. И с хорошими результатами: Фанни Ардан, Катрин Денёв, звезды Мулен Руж, Анни Жирардо, Кароль Буке – ее рук дело.

Детали

Студия и несколько небольших комнат с причудливым лабиринтом коридоров – вот и вся их жилищная история. Тут творят, разбираются в деталях, словом, живут.
Компьютер и телефон – орудия труда продюсера. Найти, убедить и снять – их работа. Исполнительные продюсеры – все с ориентацией. Творческой. Максим Тимошин занимается «попсой», Алексей Дружинин – актерами старой школы и питерскими. Оксана Игнатова – спец по московским театрам и кино, Лидия Григорьева занимается зарубежными историями. В случае необходимости «профориентация» может поменяться. Продюсер становится автором. Универсалы.
Найти героя – не проблема. В комнатке на шесть столов, где располагаются Майоров и продюсеры, регулярно случаются мозговые штурмы.
– Ну, что там с Тюниной?
– Домой не пускает, но на театр согласна.
– Театр – это храм. В него надо ходить. А не показывать по телевизору! Нельзя говорить о религии через презерватив! Нужен кусок жизни. Пусть хотя бы в трамвайчике с сыном проедет, что-нибудь такое.
– Еще идеи?
– «Руки вверх» уходят со сцены!
– А это вообще кто?
– Ну, это «восемнадцать мне уже, ты целуй меня везде».
– Какой ужас! Нет, вычеркиваем...

После утверждения героев их распределяют по авторам. Они придумывают сюжеты, пишут закадровый текст, озвучивают... Авторы – штучный товар и дорого ценятся. На сегодня их семеро – Светлана Денисова, Светлана Стешкова, Дмитрий Сапун, Сергей Мартыненков, Любовь Камырина, Наталья Передельская и Гарри Княгницкий. А если аврал – «в бой идут старики»: шеф-редакторы Татьяна Николаева, Иван Коновальцев и сам Сергей Майоров. И у каждого в запасе пара историй.

«Истории в деталях» – непрерывный конвейер. Чтобы снять одну историю – требуется пять дней. Два дня съемок интервью, чтобы отобрать четыре часа качественного видео, из которых получится 15-минутный сюжет. Еще пара дней – отсмотреть материал и написать текст. Затем работа в студии – смонтировать и озвучить. Задел небольшой – день-два. Сегодня в студии сводят то, что страна увидит завтра. В 19.30 все «историки» собираются в комнате с большим телевизором – смотреть эфир. Традиция – ровесник программы. Критику и похвалы раздают тут же, пока горячо.

Герои

Нонна Мордюкова и Нани Брегвадзе, Юрий Григорович и Михаил Жванецкий, Олег Меньшиков и Елена Яковлева, Верка Сердючка и Евгений Плющенко, группа ТАТУ и Борис Немцов, Жозиан Баласко и Катрин Денёв...

Список тех, кто уже – человек двести. Список тех, кто еще нет, но скоро будет – и того длинней.
– Когда мы только начинали, люди часто отказывались, – вспоминает шеф-редактор программы Иван Коновальцев. – Это сейчас «Истории в деталях» уже известная программа, охотно соглашаются. Часто сами напрашиваются и даже деньги предлагают. Но это не наш метод. Мы денег не берем.
«Истории в деталях» – не просто интервью. Ключевое слово – истории. Биографию родился-учился-женился можно и в Интернете прочитать. А рассказать историю – это надо уметь. «И часто так бывает, – говорит Иван Коновальцев, – истории нет, а что скрывать – есть. Поэтому у нас абсолютно циничная задача – докопаться до человека, вывернуть его наизнанку».
Звезды бывают сговорчивые и несговорчивые. Сговорчивые – это те, кто и историю расскажет, и в дом впустит, и позировать согласится. Например, Екатерину Максимову и Владимира Васильева снимали весь день у них на даче. По просьбе съемочной группы Екатерина Сергеевна зашивала носки, а Владимир Викторович разделся до пояса.
Как расположить к себе, «преодолеть стену» – зависит от журналиста. Но бывает всякое...

«Я Киркорова люблю, – признается Люба Камырина. – После истории с Ароян он никому не давал интервью, а нам – согласился. И вот приходит он, садится и вместо того чтобы отвечать на вопросы – берет бумажку и начинает по ней читать. И как тут вклиниться со своими вопросами?! Но тогда он все время находился под прессингом. А через некоторое время опять поехали к нему снимать историю, – другой человек! Тонкий, остроумный, веселый».
«Я всегда мечтала взять интервью у Мирей Матье, – говорит Лидия Григорьева, продюсер программы. – Мы нашли ее представителей, договорились. Они с радостью согласились на получасовое интервью за... десять тысяч евро. И так обидно мне стало за разбитую мечту. И снимать мы, конечно, не стали».

У авторов есть право на собственное мнение.
«Надо резвиться, мы же молодые, нам же не по 50 лет. Нас никто не режет и не правит, – говорит Люба. – Рамки – они внутри, я обосновываю свою точку зрения в тексте. Да, бывает, присутствует ёрничество и подшучивание... Половина героев всегда чем-то недовольны. Но я и не стараюсь угодить. Мы берем звезду – и делаем сюжет. Звезды – это материал для работы».

Майоров

Сначала были «Публичные люди». Нет, не так. Сначала было НТВ и Сергей Майоров с рубрикой про новости шоу-бизнеса. А до этого было радио. А до этого был театр. И только потом, после всего этого, – ТВС и «Публичные люди». Ну, и наконец, СТС, «Истории в деталях».

– Сергей, вы десять лет «препарируете» жизнь светских людей. Что вы находите в этом интересного?

– Жизнь любого человека интересна. Природа творчества сама по себе интересна. Мне интересно, что за человек был Смоктуновский, который так убедительно и иронично сыграл Гамлета. Мне интересно, почему так рано ушли из жизни Даль и Миронов, которым так много было дано, но так мало удалось воплотить. Почему выдающиеся произведения создают по большому счету одинокие люди? Мне хочется понимать, отчего очень часто великие люди на сцене бывают малосимпатичными людьми в жизни, способными на предательство. Это же интереснее любого детектива. Потому что публичный человек – это некая концентрация ума, таланта, амбиций и данной ему человеческий физики. К тому же психология творчества мне близка – я сам актер по профессии. Я работал в театре. Я видел настоящих актеров, которые могли ехать тысячи километров и везти свои концертные туфли. И видел всякую шелупонь. Изучая природу творчества, сталкиваешься с личностными проявлениями. Психологи говорят, что ролевые игры помогают раскрыть свое истинное лицо.

– Не жалеете, что не остались в актерах?

– Когда я поступал в 1986 году, я был уверен в завтрашнем дне – в квартире от государства и работе на елках как минимум. А когда окончил, то зарплата моя была 85 рублей, а плащик в комиссионке на Смоленке стоил три тысячи. И мне страшно хотелось купить этот плащик. Оказавшись в театре, я обнаружил, что буду играть Егорушку в шестом составе, а передо мной четыре заслуженные артистки-травести и один заслуженный артист. И надо было как-то выживать. Я работал на ткацкой фабрике, на елках, вел театральный кружок... Потом приятель мне предложил подработать – стать режиссером шоу женского реслинга «Сталлоне рокетс». Так я попал в шоу-бизнес. Потом организовал концертную бригаду, с которой мы поехали зарабатывать деньги. В одну из таких поездок я пригласил Анну Николаевну Шатилову. Мы подружились. И как-то раз она взяла меня за руку и привела в киноредакцию. Сначала я работал внештатным корреспондентом, потом редактором. Так все и завертелось. «Кинопанорама», «Тема», «Будильник», «Новости шоу-бизнеса на НТВ». После кризиса 1998 года телевидение меня отвергало, я занимался документалистикой для западных компаний, тема России была тогда крайне популярной. Так получилось, что я пригодился на телевидении. Хотел бы я вернуться в театр? На чуть-чуть. Поучаствовал бы с удовольствием в каком-нибудь проекте. Но, видимо, телевизионная узнаваемость мешает продюсерам и режиссерам обратить на меня внимание как на актера.

– Кто ваш зритель, для кого вы работаете?

– Кроме телевизионного, у меня есть еще радийный опыт. А на радио нет глаз, рук, есть одно выразительное средство – голос. Им нужно создать определенную атмосферу, создать настроение, говорить с человеком. Чтобы твои слова доходили конкретно до одного человека. Я все время представлял, что это кто-то из моих близких – Оля Каймакова (сейчас – генеральный продюсер «Историй в деталях»), Леша Дружинин (исполнительный продюсер). Были ситуации, когда в эфире какие-то философские, почти интимные вещи я говорил как бы всем слушателям, а на самом деле лично Оле или Леше. Наш зритель – человек, способный слышать, чувствовать, понимать, динамичный, не потерявший ироничного отношения к жизни. По крайней мере, хочется верить, что он такой. И нам очень важно не обмануть ожиданий зрителя, не фальшивить в интонациях. Хочется верить, что за столько лет работы команда заслужила какое-то доверие. Оно давалось тяжело, я боюсь его потерять...

– Вы не чувствуете себя маргиналами в сегодняшнем телевизионном пространстве? Последним островом нормального телевидения себя не ощущаете?

– Вы говорите прямо как Жигунов! Нам действительно тяжело жить без конкуренции. Когда «Итоги» и «Намедни» были параллельны в эфире, была возможность сравнивать. И я думаю, что Парфенов с Киселевым, работая на разных каналах, смотрели выпуски друг друга. Это давало пищу для мозгов. На ошибках друг друга они создавали ту историю, в которой они остались. Нам тяжело – нам не с кем себя сравнивать. Оппонирующая оппозиция должна присутствовать – чтобы всегда был стимул делать лучше. Иногда работа в «Историях в деталях» похожа на соревнование с самим собой. Сами ставим планку – сами прыгаем. Сегодня программ нашего плана нет; зато появляется много документальных проектов, посвященных какому-нибудь одному человеку. Гундаревой, Вицину... И я знаю многих из тех, кто делает эту, простите, фигню. Некоторые работали у нас и были изгнаны за профнепригодность. Некоторые наши бывшие авторы не выдерживают испытание медными трубами (им же говорят – после «Историй в деталях» тебя куда угодно возьмут!) и уходят заниматься подобной псевдожурналистикой. А за это хочется бить рожи. Особенно за последний фильм про Валентину Леонтьеву. Вот с этим соревноваться нельзя. Эго лучше вообще не смотреть!

– Из тех историй, что уже сделали, есть любимые?

– Я не стыжусь ни одной истории, вышедшей в эфир. Есть истории, за которые мне неловко – оттого, что можно было бы сделать по-другому: что-то недотянули, о чем-то недосказали. Но не стыдно. А вершины есть, и их очень много. Когда канал выдвигает нас на ТЭФИ и просит дать программу для членов академии, я теряюсь и не знаю, какую именно выбрать. Это истории про Николая Носкова, Александра Цекало, Светлану Сорокину, Виталия Вульфа, Фанни Ардан...

– Многие ваши сюжеты на грани фола. Часто на вас обижаются?

– Обижаются, конечно. Как Шукшин говорил, мал клоп, да вонюч. У нас авторский взгляд. Вопрос в том, имеет ли журналист право на собственную интонацию. Те, что работают у нас – имеют. Конечно, певица Светикова или певица Массква могут попросить посмотреть текст перед эфиром, боятся выглядеть неумными. А, к примеру, Олег Басилашвили или Светлана Сорокина так никогда не сделают. Масштаб не тот.

P. S.
О творческих планах

– Три года для программы – немалый срок. Дальше что?

– Три года, конечно, немало. Но идей полно. Ведь ниша информационно-развлекательных программ не занята. Инфотейнмент (информация + развлечение) еще не исчерпал себя. Сейчас мы собираемся запустить еще пару проектов в стиле « Историй в деталях», один из них больше информационный, второй – развлекательный. До конца идея все еще не сформирована. Но к концу года мы это сделать должны.